«Все эти баллистические ракеты используются, когда диалог закончен»: эксперты по безопасности и политологи — о предвыборном послании Владимира Путина

Автор 02/03/2018 | 1 Комментарий

1 марта президент Владимир Путин обратился с посланием Федеральному собранию. Значительная часть его выступления была, по сути, презентацией новых видов вооружений, в том числе ядерных, и призывом к НАТО прекратить расширение на восток. «Нас никто не слушал, послушайте сейчас», — рекомендовал Владимир Путин, обращаясь явно не к депутатам и сенаторам. И без того необычное послание прозвучало за две с половиной недели до президентских выборов. «Медуза» расспросила экспертов, зачем была нужна эта демонстрация оружия и какой вывод из речи Путина можно сделать накануне очередного президентского срока.

Дмитрий Тренин

политолог, директор Московского фонда Карнеги


PhotoXPress

Я не буду фантазировать насчет того, что имеет в виду президент, — это дело рискованное. Но, как я понимаю, он хочет сказать: если Запад намеревается с помощью расширения НАТО изменить военно-стратегическую обстановку в свою пользу и как-то зажать Россию, то это бессмысленно, потому что у нас есть средства, которые способны [этому помешать].

Но, на мой взгляд, таких намерений у Запада нет. Я не думаю, что Запад собирается использовать территорию Украины для размещения там каких-то объектов, способных поражать российскую территорию в упор. Вообще говоря, расширение НАТО как фактор на восточном направлении, в направлении России, перестало быть актуальным. Думаю, что ни Украина, ни Грузия, по крайней мере в течение моей жизни, не станут членами НАТО, это признается достаточно широко, хотя и не публично.

Но для российского военно-политического руководства расширение НАТО по-прежнему остается опасностью, которая должна быть остановлена. Один из способов достучаться, докричаться до оппонента — это доказать ему, что если он рассчитывает на то, чтобы [вблизи границ России] что-то разместить и оттуда стрелять по России, то это бессмысленно.

Глеб Павловский

политолог


Алексей Другинин / Sputnik / Scanpix / LETA

Я рассматриваю это послание в целом как неудачное — даже с точки зрения интересов самого Путина. Понятно даже, как это получилось: была попытка сбалансировать блок развития и силовой блок, подчеркнув последний. С другой стороны, было желание аккуратно показать, что силовики — это только военные, никаких других силовиков Путин не видит и им не доверяет. Одновременно была злость на американцев за [разгром группы] «Вагнера», который — Путин это прекрасно понимает — был почтовой открыткой ему к 23 Февраля. Плюс надо было насытить послание социальными обращениями к избирателям, к пенсионерам. Все это соединилось неудачным образом, получилась каша, получилось другое послание, не такое, как он хотел.

Американцы точно не испугаются мультфильмов, зато они с большой радостью используют эти клипы для рассказов о том, к чему готовится Россия. Потому что это просто выглядит как приготовления к третьей мировой войне. Так это будет выглядеть для массового зрителя — элиты видели много мультиков [в своей жизни], и они их не пугаются. Поэтому получилось так, что в итоге в памяти останутся не рассказы о прогрессе, который нас ждет, а ракета «с неопределенной траекторией» — худшего образа для России не придумать.

У меня ощущение, что тут была плохая режиссура, политически ошибочная. Это послание должно было быть сообщением, что мы прекратили заниматься попами и эфэсбэшниками, сейчас бросимся развивать страну. А получилось сообщение, что мы готовимся отстреливаться от всего мира.

С моей точки зрения, ошибочный политический сигнал дан в силу отсутствия серьезной критики в окружении Путина, — видимо, никто просто не решается говорить, что такое хорошо и что плохо. Путин привел свое окружение в такое состояние, что редактировать его некому.

Андрей Солдатов

главный редактор сайта Agentura.ru, эксперт по безопасности


Forbes / PhotoXPress

В самом высказывании [президента] содержится противоречие. Сдерживание противника в целях обороны может достигаться большим количеством мер — от политических и экономических до военных. При этом военные меры являются последним резервом обороны — только когда на вас уже напали, вы применяете военные меры, до этого они бессмысленны и бесполезны. Ими можно только пугать, и, похоже, других мер Путин и не видит. Однако ими невозможно оперировать в современном мире. Можно предположить, что для него не существует ни политических, ни экономических, ни дипломатических способов налаживать диалог с остальным миром. Все эти баллистические ракеты используются, когда диалог закончен. В этом и есть противоречие — ты не можешь призывать к диалогу, когда диалога уже нет.

Конфликты последнего времени — от Украины до Сирии — показали роль обычных вооружений и обычных технологий. К концу 1980-х годов люди полагали, что танки не имеют никакого смысла, потому что если у тебя есть [ядерная] ракета, танки — отжившая технология. Однако, как мы видим, вполне можно ездить на танках и получать те результаты, которые хочется. В современном мире роль обычных технологий возрождается, потому что никто не верит в ядерный конфликт и все понимают, что если и будут совершаться какие-то захваты или операции, они будут осуществляться обычными средствами, никто не собирается в ответ ничего запускать.

Аббас Галлямов

политолог, политтехнолог


Андрей Старостин / ИА «Башинформ»

Надежды, что сейчас вдруг — спустя 18 лет после начала своего правления — Владимир Путин что-то изменит, себя не оправдали. Это логично. Формально все хорошо, власти ничего не угрожает, рейтинг [президента] высокий, элиты он контролирует. Так с чего ради? Экономика деградирует в России? Так ее уровень никогда и не был высоким. Мне кажется, либеральная интеллигенция сама придумала себе надежды [на перемены]. И ей предназначалась ритуальная часть послания, самая маленькая.

Но вот далее говорилось совсем другое. Путин, видимо, почувствовал, что все слова о том, что Америка нам угрожает, впечатляют людей все меньше. Люди говорят: хорошо бы, чтобы уровень жизни был получше. Им и была адресована значительная часть послания, посвященная социальным вопросам.

Третья часть, конечно, была адресована внешнему миру. Тут Путину было важно не избирателя в чем-то убедить, а весь окружающий мир. Скажем прямо, запугать. Четко было сказано: ребята, вы сами виноваты в том, что мы агрессивные, не смейте посягать на наши интересы, тогда мы вас не разбомбим.

Вот только инвестиционный климат будет стабильно ухудшаться; очевидно, бизнес-сообществу все происходящее очень не нравится.

Евгений Минченко

политолог, директор Международного института политической экспертизы


Сергей Бобылев / ТАСС / Vida Press

Войны бояться не надо, хотя, конечно же, для определенных кругов в США послание станет поводом поговорить о новой гонке вооружений. Что касается внутренней аудитории, я не думаю, что Путину это что-то добавит — учитывая и так довольно высокие рейтинговые показатели. Людей волнует экономическая и социальная политика, в принципе, по этой повестке многое было в первой части послания.

Я думаю, есть какие-то вещи, которых мы не знаем, есть какая-то информация, которой располагает очень узкий круг лиц, — и это [демонстрация вооружений] был разговор одного человека, который обладает всей полнотой информации, с другим человеком, который тоже этой информацией обладает. Грубо говоря, Путина с Трампом.

Екатерина Шульман

политолог, кандидат политических наук


Владимир Андреев / URA.RU / ТАСС

Хорошо бы послание президента воспринимать во всей его цельности — с начала до конца, но это трудно сделать, потому что финальная часть перевешивает многократно. Первая часть будет погребена под тяжестью этого эффектного финала, что жаль: там много было всего интересного, о чем можно было бы поговорить, но никто внутри или вне России говорить в ближайшее время не будет. Что касается финальной части, надо понимать, что она обращена не к внутренней аудитории. Можно спорить, удачно ли выбрано место, чтобы обратиться к мировому сообществу, но была избрана именно такая форма — и граждане России почувствовали, что через их голову говорят совсем не с ними. Те, кому это адресовано, для них что-то станет новостью, что-то нет — мы не можем судить, насколько хорошо там все эти разведки работают. На широкого же избирателя это вряд ли произведет впечатление — есть, конечно, фанаты всякого рода оружия, в основном это мужчины старше 60 лет, в основном они у нас и превалируют в административной верхушке. А в популяции у нас их не так много — по причине той самой ранней мужской смертности, о которой президент в послании упомянул.

[Сообщение о новых военных разработках было нужно, чтобы] усилить свою переговорную позицию в воображаемых переговорах о разделе мира, в которых Россия все время участвует. Видимо, есть какой-то идеал внешнеполитического достижения — такая новая Ялта, но она никак не наступает. Хочется, чтобы нас воспринимали всерьез и оказывали нам уважение, которого очень сильно не хватает. Может быть, в этом мире, где живет наша административная элита, перспектива какого-то точного ядерного удара рассматривается как реальная — накануне об этом говорил министр иностранных дел. Тогда никто это всерьез не воспринял, но, видимо, это какой-то у них там [всем известный факт] common knowledge, они действительно там внутри себя считают, что есть такая вероятность и надо превентивно показать, что мы и ответить можем.

[Выступление Путина с точки зрения международной арены] повлияет на процесс, который уже идет с 2014 года, — на чрезвычайный рост военных бюджетов развитых стран мира и НАТО. Они обрели новый смысл жизни, у них и так все было хорошо, а теперь все стало в два раза лучше. Если и был кто-то, кто смог бы пролоббировать включение этого фрагмента в послание президента, то это, конечно, американцы.

Александр Рар

журналист-международник, политолог (Германия)


Владимир Андреев / URA.RU / ТАСС

Я бы сказал, что, несмотря на весь драматизм второй части, мы все равно видим, что есть определенный баланс, ведь первая часть речи была четко нацелена на то, чтобы попытаться описать будущую социальную и экономическую политику. Я думаю, тут главные проблемы очевидны, они были президентом названы. Остается вопрос, как это все будет реализовываться.

Что касается второй, военной части — можно по-разному на это смотреть. Будут голоса, которые скажут: «Зачем это надо было делать, зачем сразу угрожать американцам?» Но если смотреть на риторику, которая используется в Америке, на идеи о том, как развивать маленькие атомные ракеты для использования в локальных конфликтах, то тоже начинаешь пугаться. Психологическая обстановка вокруг России ужасная: в СМИ Россию обвиняют, что она засылает киберармии в западные страны, что МИД России является чуть ли не организованным наркокартелем, что только русские спортсмены пользуются [допингом]. Создается массовое давление на страну, и я думаю, это был продуманный шаг со стороны президента, он был сделан, чтобы начать новую дискуссию: воспримите нас всерьез, мы уже перестаем шутить. Это, с одной стороны, опасное заявление, с другой, может быть, оно вразумит людей — хватит пользоваться риторикой, которой мы не пользовались даже во время холодной войны.

Текст: Евгений Берг, Константин Бенюмов, Илья Жегулев/»Медуза».

Статьи по теме




Поделитесь новостью в социальных сетях

  • Давно ждали

    Мы начинаем КВН!
    Для чего? Для чего?
    Чтоб не осталось в стороне
    никого! Никого!
    Пусть не решить нам всех проблем
    не решить всех проблем,
    Но станет радостнее всем,
    веселей, станет всем!

Заметили ошибку в тексте?

Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
Реклама

Баннер Подписка

Подать объявление в газету

Баннер 3А

Реклама

Скажи, что ты думаешь

Что бы вы сделали прямо сейчас, если бы была такая возможность?

Смотреть результаты

Loading ... Loading ...

Баннер Полезные телефоны

Баннер 3B

Реклама

Баннер 3А

Реклама